Ответ Империи - Страница 75

— Смотри, чтобы хвоста не было, — сказал Мозинцев Инге, когда они проезжали по дамбе нового, стального моста через Десну, как раз неподалеку от того места, где в третьей реальности машина с Виктором попала в засаду.

— Все нормально, — ответила она, — заворачиваем на площадь.

— За диском идем вместе, — сказал Мозинцев Виктору, — Инга в машине ждет у остановки.

— Хорошо. Только под руку не говорите, а то не ту цифру введу.

Щелкнул электромагнит, и Виктор, потянув ручку, медленно открыл дверцу.

"Движения должны быть спокойными и очень осторожными", — думал он, — "Хорошо, что ячейка не высоко."

Он не спеша сунул руку в пакет и, нащупав пальцами мобильник, потянул его на себя наружу, не отрывая от дисков, затем нажал кнопку включения. Засветился дисплей; когда система прогрузилась, Виктор ввел PIN-код и положил мобильник обратно в пакет.

— Все? — спросил его Мозинцев, когда он подошел к нему с пакетом в руке. Виктор кивнул в сторону туннеля перехода.

— После ввода пароля, замаскированного под PIN-код, пакет можно перемещать, — пояснил Виктор, — но мобильник должен оставаться в пакете с дисками около часа. Это второй секрет.

Мозинцев шел молча; глаза его бегали по сторонам. Казалось, что в них затаенным страхом блестит белый кафель облицовки стен туннеля.

Они вышли из туннеля с левой стороны крыльца. У тротуара, сразу за автобусной остановкой, подрулила машина Инги. Открылась правая передняя дверца, Инга показалась наружу и, улыбаясь, помахала рукой: в свете зажегшихся фонарей ее фигура в шерстяном брючном костюме и короткой куртке казалась еще стройнее, чем раньше.

"Ну вот и все. Жаль, что со всем этим приходится так неожиданно расставаться. Осталось недолго. Что я хотел бы запомнить? Вот это небо с загорающимися звездами, запах костров в ночном воздухе и этот гудок поезда, который меня уже никогда не повезет."

— Не спешите так, — шепнул сзади Мозинцев.

— Все нормально, — успокойил его Виктор, и для верности через секунду повторил, — все нормально.

Инга была уже в двух шагах.

— Подождите! До Супонева! Срочно! В оба конца!

Чуть не оттолкнув Виктора, к машине подскочил молодой парень со спортивной сумкой. Сзади за ним с другой стороны подлетели еще трое.

— В чем дело? — возмутилась Инга. — Вы что, не видите, что это не такси?

— Да вы поймите, гражданочка, тут вопрос жизни и смерти! Вот ему, вот — срочно надо. Вы уж отвезите его сейчас, мы заплатим, сколько надо!

— Вы с ума сошли! Вон телефон для вызова такси! Милицию позвать?

— А что тут случилось? — спросил еще один парень, подошедший с девушкой сзади.

Со стороны площади вырулил минивэн и, взвизгнув тормозами, подрезал путь "Ижу". Из открывшихся дверей выскочили еще трое.

— Документы предъявите, пожалуйста, — уже спокойным голосом произнес "спортсмен". В руке у него была красная карточка-удостоверение.

— Я протестую, — холодно сказала Инга, — правительство Федеративной республики Германия расценит ваши действия как провокацию.

— У вас будет возможность подать жалобу на наши действия, фройляйн Лацман, — подчеркнуто вежливо ответил "спортсмен", — но сейчас я прошу вас и ваших спутников показать свои документы.

— Пожалуйста, — Инга достала паспорт из кармана куртки, — и мне надо позвонить.

— Кайн проблем, — "спортсмен" протянул ей большую черную мобилу, — звонок за счет нашего государства.

Мозинцев спокойно вынул свою корочку с никелированными уголками, и, пожав плечами, протянул ее старшему. Виктор, порывшись в карманах, вынул свою. На потертой кожаной обложке, купленной еще в 80-х, красовался тисненый герб СССР.

"Вот и пригодилась."

Старший раскрыл паспорт, перелистал несколько страниц, и повернул корочку набок.

Виктор заметил, как в глазах Инги мелькнуло удивление. Мозинцев выглядел безразличным — или он еще просто ничего не понимал.

— Прошу вас пройти с нами, — сказал старший Виктору, — остальных также, будете свидетелями.

— Пестик, — Виктор кивнул на Мозинцева. Того перекосило, вначале он хотел выругаться, но потом взял себя в руки.

— Прошу занести в протокол, что я сдал добровольно, — торопливо забормотал он, пока один из парней выуживал "Байярд" из его внутреннего кармана, — у этого гражданина в пакете бомба, он мне угрожал и дал оружие.

— Бомбы нет, — улыбнулся Виктор и отдал пакет оперативникам.

Инга побелела от злости. Виктор впервые видел, что женщина, вот так, прямо на глазах, белеет.

— Сумасшедший русский! — процедила она и подняла глаза кверху.

— Это вам за наш завод, — ответил Виктор.

(Вообще-то эти две фразы надо было бы переставить местами. Но уж прозвучало, как прозвучало.)

И вдруг Инга завизжала.

Завизжала пронзительно, будто ее режут, глаза расширились страхом и она равнулась в сторону; ее схватили за руки, и тут она дернулась назад и как-то косо откинулась на машину.

Не успел Виктор чего-то подумать, как ему сделали подсечку и моментально уложили на асфальт; правда, сделали аккуратно, так, что нос его остановился в паре сантиметров от пыльного гудрона. Сверху на него навалился стоявший справа мужик, придавив к земле; внезапно мужик этот вскрикнул и судорожно дернулся, потом еще раз. Раздался лязг железа, заблестели вспышки, словно от электронных "мыльниц", и, где-то почти над ухом Виктора, воздух разорвали очереди из пистолет-пулеметов. К носу Виктора подкатилась гильза от патрона СП-10 и замерла.